Роковые факты из жизни Петра II. Две венценосные невесты Судьба екатерины долгорукой невесты петра 2

В 1727 году, после смерти Екатерины I российским императором стал внук Петра I Петр II. В этот момент ему было всего 12 лет. В этом нет ничего удивительного, история знала и более юных монархов, но положение Петра II усугублялось тем, что к этому моменту у него практически не осталось близких родственников, за исключением малолетней сестры Натальи и молодой тетушки Елизаветы. Строго говоря, никто не готовил этого мальчика к управлению государством, даже его воспитанием практически не занимались. Причем все его окружение приветствовало и поощряло стремление одинокого подроста казаться взрослым и иметь друзей. Все это выливалось в многочисленные пирушки, охоты и прочие совсем не детские развлечения.
У юного российского императора Петра II за его короткую жизнь было две невесты. Первой бала Мария Александровна Меньшикова, дочь ближайшего соратника Петра I. После смерти Екатерины I осталось завещание, в котором Петр назывался наследником российского престола, и говорилось о его женитьбе на дочери Александра Меньшикова Марии. Таким образом, Александр Данилович пытался удержать государственную власть в своих руках. Но этим планам не суждено было исполниться. Придворные составили заговор против Меньшикова и очень скоро он, и его семья были лишены всех званий, имущество было конфисковано, а Светлейший князь и его дети оказались в ссылке в далеком сибирском городке Березове. По дороге к месту ссылки умерла жена Меньшикова Дарья Михайловна.
В Березове Меньшиковых поместили в острог – государственную тюрьму, переделанную из закрытого монастыря. Семья Меньшиковых жила очень дружно. Старшая дочь Мария взяла на себя все обязанности по кухне, младшая дочь Александра следила за состоянием одежды, каждой помогала особая крестьянка. Благодаря стараниям неизвестного доброжелателя Меньшиковы обзавелись быком, четырьмя коровами и разной птицей, своими силами смогли устроить огород и сами себя обеспечивали овощами.
Бывшая царская невеста и ее сестра увлекались рукоделием, в Березовском Воскресенском соборе еще долго хранились парчовые священнические ризы, со звездами св. Андрея на заплечьях, по преданию шитые княжнами Меньшиковыми. Ссылка Меньшиковых в Березове продолжалась до 1730 года. К этому времени в живых остались только сын Меньшикова Александр и младшая дочь Александра. По возвращении из Сибири Александру Александровичу Меньшикову было возвращено практически все имущество, конфискованное у его отца.
После падения Меньшикова место царской невесты заняла княжна Екатерина Долгорукая, но и ей не удалось стать новой императрицей. Перед самой свадьбой Петр II простудился на охоте, заболел оспой и умер в тот самый день, на который была назначена его свадьба. Семья Долгоруких предприняла все возможные меры, чтобы сохранить государственную власть в России в своих руках. Ими было составлено фальшивое завещание в котором Петр II передавал власть своей “государыне-невесте”, но как не старались князья Долгорукие им не удалось получить подпись умирающего Петра на этом завещании. В последствии, этот факт оказался одним из самых сокрушительных обвинений выдвинутых против Долгоруких.
Со смертью юного императора в России опять встал вопрос о престолонаследии. В этот период в династии Романовых не было ни одного представителя мужского пола. На тот момент, на российский престол претендовали две дочери сводного брата Петра I Ивана и две дочери самого Петра, но последние были рождены до заключения официального брака между их родителями. Верховный тайный совет принял решение посадить на престол дочь царя Ивана, вдовствующую курляндскую герцогиню Анну.
В 1730 году государственную власть в России перешла к Анне Иоанновне. Одним из условий ее воцарения было серьезное ограничение в правах выдвинутое Тайным советом. В начале Анна Иоанновна согласилась на все требования совета, но сразу после коронования отказалась от всех прежних договоров, а члены Тайного советы подверглись репрессиям. В это число попала и семья второй царской невесты Екатерины Долгорукой. Их обвинили “ в оскорблении ее величества” и “разрушении здоровья Петра II”, казнокрадстве и прочих грехах. В итоге 16 членов этой семьи были отправлены в сибирскую ссылку.
По стечению обстоятельств семья Долгоруких сменила в Березове семью Меньшиковых, которые были помилованы новой правительницей. Правда, сам Александр Данилович и его дочь Мария к тому времени уже скончались. Через некоторое время в Екатерину Долгорукую влюбился местный чиновник, но получил жесткий отказ. Отвергнутый поклонник написал донос и против Долгоруких начался новых политический процесс. В итоге их обвинили в государственной измене и назначили более суровое наказание.
Бывшая царская невеста оказалась сослана в Томский женский Христорождественский монастырь, где 22 декабря 1740 года была насильно подстрижена в монахини. Надо сказать, что этот монастырь влачил жалкое существование, в нем насчитывалось всего семь старых монахинь и кормились они в месте с бывшей княжной подаянием горожан, так как других средств к существованию монастырь не имел. По указанию сверху режим содержания Екатерины в монастыре был очень жестким. Она не могла одна находиться в комнате, за ее дверью постоянно находился часовой, для прогулок она иногда подниматься на монастырскую колокольню, это было единственное разрешенное развлечение.
В 1741 году на российский престол взошла Елизавета. 10 января 1742 года настоятель Томского Алексеевского монастыря архимандрит Лаврентий получил царский указ о снятии монашеского обета с Екатерины Долгорукой. По возвращении в Петербург Екатерина Долгорукая вышла замуж за графа Брюса. Но тяготы сибирской ссылки не прошли даром для здоровья этой женщины, и через два года она умерла в возрасте тридцати трех лет.

Портрет Петра II, 1730 - е гг. / Иоганн Ведекинд /

Мужская линия рода Романовых пресеклась на внуке Петра Великого, которого начали спаивать еще в колыбели.

Дитя высокой дипломатии

Помимо великих императоров и императриц, в русской истории были и таких фигуры, чье пребывание на троне оставило крайне малый след в истории и практически забыто потомками.

На фоне эпохи великих реформ Петра Великого правление его внука и тезки выглядит сущим недоразумением, странной причудой судьбы. Впрочем, в известной степени в этой причуде виноват и сам Петр I.

Внуку Петра Великого незавидная судьба досталась с самого рождения. Его отец и мать, сын Петра I царевич Алексей и немецкая принцесса София-Шарлотта Брауншвейг-Вольфенбюттельская , не питали друг к другу любовных чувств. Более того, София-Шарлотта до последнего надеялась избежать брака с «московитом», однако ее надежды не оправдались.

Брак этой пары был результатом высокой дипломатии и договоренностей между Петром I, польским королем Августом II и австрийским императором Карлом VI.

Династическими браками Европу XVIII века было не удивить, и потому, София-Шарлотта, покорившись своей участи, занялась тем, чем ей и полагалось — стала рожать мужу царевен и царевичей. Летом 1714 года родилась Наталья Алексеевна , а 12 октября 1715 года — Петр Алексеевич , внук и полный тезка императора.

Мать юного царевича скончалась через десять дней после рождения сына, а к трем годам Петр Алексеевич остался круглым сиротой — его отца, царевича Алексея, Петр Великий приговорил к смерти за измену.

Вино и ругательства для великого князя

Впрочем, и сгинувший в застенках дедушки родной папа умудрился негативно повлиять на мальчика. Не испытывая теплых чувств к ребенку от нелюбимой женщины, Алексей Петрович приставил к сыну в качестве нянек двух женщин, злоупотреблявших спиртным. Няньки решали вопрос с капризами малыша просто — поили его вином, чтобы он скорее засыпал. Так начиналось спаивание будущего императора, которое продолжалось всю его дальнейшую жизнь.

Портрет Петра II, 1720 - е гг.

Петр Великий изначально не рассматривал внука в качестве наследника престола: в том же 1715 году, меньше чем через три недели после рождения Петра Алексеевича на свет появился Петр Петрович , сын императора. Именно ему Петр I намеревался передать престол. Но мальчик был болезненным, слабым, и в 1719 году умер.

Таким образом, после смерти отца и брата единственным наследником императора по мужской линии оставался Петр Алексеевич. С рождения он носил официальный титул «великий князь» — начиная с него, такое официальное наименование вытесняет из русской традиции принятое ранее «царевич». Хотя в разговорной, а не официальной речи, царевичи сохранились до самого конца монархии в России.

Петр Великий, потеряв сына, стал обращать больше внимания на внука, однако все же не слишком пристально за ним следил. Как-то, решив проверить его знания, обнаружил полную несостоятельность приставленных к нему учителей — мальчик не умел объясняться по-русски, немного знал немецкий язык и латынь и гораздо лучше — татарские ругательства.

Не гнушавшийся рукоприкладством император избил педагогов, но, как ни странно, ситуация не изменилась — обучение Петра Алексеевича велось из рук вон плохо.

Внук Петра I был влюблен в его дочь

В 1722 году Указом о престолонаследии Петр Великий определил, что назначать наследника имеет право сам император. После этого указа позиции Петра Алексеевича как наследника пошатнулись.

Но в 1725 году Петр Великий умер, не оставив завещания. Разгорелась яростная борьба за трон между различными группировками, но в итогекнязь Меншиков возвел на престол жену Петра Великого, Екатерину I .

Правление ее получилось недолгим, двухлетним. В его конце императрица определила наследником Петра Алексеевича, указав, что при отсутствии у него потомков мужского пола его наследницей в свою очередь становитсяЕлизавета Петровна , дочь Петра I.

В 1727 году 11-летний великий князь Петр Алексеевич становится императором Петром II. За влияние на него идет отчаянная борьба политических партий, одну из которых составляют представители древних боярских родов, другую — сподвижники Петра Великого.

Сам Петр II в политические страсти не вмешивается — он проводит время в кругу «золотой молодежи», где попадает под влияние князей Долгоруковых, один из которых, Иван , становится его фаворитом.

В этом веселом кругу 11-летнего императора спаивают, приобщают к разврату, возят на охоту — развлечения, не подходящие Петру Алексеевичу по возрасту, заменяют ему учебу.

Пожалуй, лишь два человека сохраняли с ним искренние и теплые отношения — родная сестра Наталья Алексеевна и родная теткаЕлизавета Петровна . «Тетушке» к тому времени было 17 лет.

юная Цесаревна Елизавета Петровна,1720-е годы.

/портрет И.Никитина/

Юный император, однако, испытывал к Елизавете не родственные, а любовные чувства, даже намереваясь на ней жениться, что приводило придворных в смятение.

Борьба за императора

Впрочем, желания Петра II выполнялись только тогда, когда они не шли вразрез с намерениями тех, кто влиял на него. Всемогущему Меншикову удалось оттеснить конкурентов от императора, и он начал готовить его свадьбу с одной из своих дочерей — Марией . Этим браком светлейший князь рассчитывал еще больше укрепить собственную власть. Однако враги его не дремали, и, воспользовавшись недугом Меншикова, продолжавшимся несколько недель, сумели настроить Петра II против князя.

Мария Меньшикова - первая невеста Петра II /И.Г.Таннауэр 1727-1728гг./

В сентябре 1727 года Меншиков был обвинен в измене и казнокрадстве, и вместе с семьей сослан в Березов. Туда же отправилась и Мария Меншикова, бывшая невеста Петра II.

Но это была победа не юного императора, а Долгоруковых, которые вскоре также контролировали Петра II, как до этого его контролировал Меншиков.

В конце февраля 1728 года в Москве состоялась официальная коронация Петра II. Под влиянием Долгоруковых, император намеревался вернуть столицу в Москву. Долгоруковы получили важнейшие государственные посты, тем самым добившись огромной власти.

В ноябре 1728 года Петра II постиг еще один удар — умерла 14-летняяНаталья Алексеевна , одна из немногих, кто еще мог сдержать императора, все больше времени отдающего развлечениям, а не учебе и государственным делам.

После смерти сестры Петр II все больше времени проводил на пиршествах и охотничьих забавах.

Обручение

Государственные дела были пущены на самотек, иностранные послы писали, что Россия ныне более всего напоминает корабль, который идет по воле ветра и волн, с пьяной или спящей командой на борту.

Часть государственных сановников, которых волновало не только набивание собственного кошелька, выражали возмущение тем, что император не уделяет должного внимания государственным делам, однако их голоса никак не влияли на происходящее.

Княгиня Екатерина Алексеевна Долгорукая. 1798 г.

Долгоруковы решили реализовать «план Меншикова» — выдать замуж за Петра II представительницу своего рода, 17-летнюю княжну Екатерину Долгорукову . 30 ноября 1729 года состоялось их обручение. Свадьба была назначена на 19 января 1730 года.

Долгоруковы, продолжая возить императора то на пиры, то на охоту, торжествовали победу. Между тем, против них, как ранее против Меншикова, зрело недовольство других представителей знати. В самом начале января 1730 года отказаться от брака с Екатериной Долгоруковой и пересмотреть свое отношение к этой семье Петра II попытались уговорить воспитатель императора Андрей Иванович Остерман и Елизавета Петровна. Удалось ли им посеять сомнения в душе Петра II, неизвестно. Во всяком случае, официально намерений отказаться от брака он не высказал.

«Я поеду к сестре Наталии!»

6 января 1730 года, в очень сильный мороз, Пётр II вместе сфельдмаршалом Минихом и Остерманом принимал парад, посвящённый водоосвящению на Москве-реке. Возвращаясь во дворец, он ехал, стоя на запятках саней своей невесты.

Через несколько часов во дворце у императора начался сильный жар. Врачи, осмотревшие Петра II, поставили страшный для того времени диагноз — оспа.

Организм 14-летнего монарха был к тому времени серьезно подорван бесконечными попойками и другими «взрослыми» развлечениями. Состояние юного императора ухудшалось стремительно.

Долгоруковы предприняли отчаянную попытку спасти положение, уговорив Петра II подписать завещание в пользу своей невесты, но император впал в беспамятство.

Екатерина Алексеевна Долгорукова,вторая невеста ПетраII

Угасание продолжалось около двух недель. В ночь на 19 января 1730 года, накануне дня назначенной свадьбы, Петр II очнулся и произнес: «Закладывайте лошадей. Я поеду к сестре Наталии» — позабыв, что она уже умерла. Через несколько минут он скончался, не оставив потомков или назначенного наследника.
Последним из российских правителей Петр II похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля. На его могильной плите помещена эпитафия:

"Благочестивейший и самодержавнейший государь Пётр Вторый император Всероссийский. Рождён в лето 1715 октября 12, прародительское владение приемши 1727 году 7 маия венчанный и помазанный 1728 году февраля 25 дня. Великих благ чаянием подданных своих вкратце обнадежив, изволением Божиим к вечному царствию преселися в лето 1730 иануария 18. Разсыпася радость сердец наших, обратися в плач лик наш, спаде венец с главы нашея, горе нам, яко согрешихом."

Вместе со смертью Петра II пресекся род Романовых в мужском колене.

надгробие Петра II

Долгорукова, фото которой вы можете увидеть в статье, совершенно непохожа на затворниц семнадцатого столетия. Говорят, она была очень красива и горда. Причем эти качества она смогла сохранить и в заточении. Она была невестой императора Несмотря на это, испытать настоящее счастье ей было не суждено… Биография Екатерины Алексеевны Долгоруковой будет представлена вашему вниманию в статье.

Екатерина Долгорукова появилась на свет в далеком 1712-м в известном семействе. Так, ее отец был крупным государственным деятелем и в свое время являлся одним из членов Также он был наставником внука Петра Великого, будущего императора Петра II, и имел колоссальное влияние на него. Впрочем, к этому мы вернемся чуть позже.

Екатерина, равно как и ее старший брат Иван, воспитывалась в Варшаве. Оба жили в доме своего именитого деда Григория Долгорукова.

Через несколько лет брат и сестра вернулись в Северную столицу. В Петербурге юная княгиня серьезно увлеклась графом Мелиссимо. Он приходился родственником послу Австрии. На искреннюю любовь девушки молодой человек ответил взаимностью. Быть может, этот безумный роман закончился бы свадьбой. Но Екатерине была уготована совершенно иная судьба. Ибо на политическом небосклоне появилась фигура российского самодержца Петра II.

Наследник

Он родился в 1715-м. Его отец - царевич Алексей, старший сын Петра I, который скончался в царских застенках при самых загадочных обстоятельствах.

К сожалению, внук великого императора также был обречен на несчастья. И когда Петра Великого не стало, девятилетний наследник престола стал разменной монетой в игре царедворцев, связанной с престолонаследием. На этот раз победу одержал ближайший сподвижник покойного императора - Александр Меншиков, и на российский престол взошла вдова Петра Заметим, Долгорукие являлись давними противниками генералиссимуса.

Тем временем, по наущению Меншикова, императрица решила составить завещание в пользу внука Петра I. После этого наследника заставили переехать в апартаменты царедворца, что на Васильевском острове. Светлейший был намерен отдать свою пятнадцатилетнюю дочь Марию в жены Петру и уже начал заниматься подготовкой к грядущей свадьбе. Екатерина была совершенно не против, и дети были даже обручены. Но в конце весны 1727-го императрица скончалась...

Крах всесильного генералиссимуса

Влияние некогда могущественный царедворец утратил неожиданно. Говорят, поводом для будущей опалы послужил выговор: Меншиков устроил нагоняй императору «за расточительность». Этим воспользовались и недруги царедворца, включая в первую очередь клан Долгоруких. В результате в 1728-м Меншиков был лишен дворянства, орденов и прочих регалий, после чего отправился со своим многочисленным семейством в сибирскую ссылку, в Березов, что на Оби. В дороге умерла его супруга. Немногим позже, уже в Сибири, скончалась и царская невеста Маша - старшая дочь царедворца. А позднее, через год, не стало и всесильного Меншикова.

Ну а сам молодой император нашел своего друга и фаворита. Им стал брат Екатерины А наставником и воспитателем царя был отец Ивана - член Верховного совета.

Невеста российского императора

Российский самодержец начал жить в Москве, которая вновь превратилась в столицу империи. Петр обитал в вотчине князя Алексея Долгорукова. Честолюбивый наставник всячески потакал полюбившимся воспитаннику забавам - медвежьим травлям, кулачным боям, соколиным и псовым охотам. Параллельно он начал готовить на роль императрицы свою дочь Екатерину. Та уже смирилась со своей незавидной участью.

Родители Екатерины специально делали так, чтоб княжна постоянно находилась около царя. И довольно быстро их планы были реализованы. Петр сообщил чиновникам, что он намерен жениться на Екатерине Долгоруковой.

24 ноября 1729 года, в день св. великомученицы Екатерины, все высшие чины страны и иностранные министры чествовали избранницу царского сердца с днем тезоименитства. А Долгоруковы всячески спешили завершить начатое и через шесть дней назначили день обручения.

Торжество произошло в Лефортовской слободе. Были приглашены члены императорской фамилии. На мероприятие прибыла даже бабушка Петра Великого, инокиня Елена, которая жила на тот момент в монастыре. Тогда же Екатерине пожаловали титул «государыни-невесты».

После обручения она начала жить в Головинском дворце, а несчастного возлюбленного Мелессимо отправили за границу.

Таким образом, семейство Долгоруковых достигло крайних пределов величия. Все чиновники буквально заглядывали им в глаза и льстили.

Тем временем бракосочетание было назначено на 19 января 1730 года, сразу после Крещения. Но за две недели до торжественного мероприятия молодой император заболел черной оспой…

Поддельное завещание

Фаворит царя практически не отходил от постели больного. Быть может, именно он сообщил отцу, что организм императора не в силах справляться со смертельным недугом, и самодержец слабеет день ото дня. И Долгоруков-отец решил написать ложное завещание. Согласно ему, царский престол должен перейти к невесте Петра II - Екатерине. А Иван умело подделал подпись своего умирающего друга. Правда, в дальнейшем наставник императора уничтожил этот важный документ. Тем более что Долгорукова Екатерина Алексеевна и Петр 2 не успели стать супругами. Император скончался в тот день, на который была назначена свадьба. Но известие о поддельном завещании просочилось и в царские круги. Через несколько лет эта важная улика стала известна всем, однако к этому вопросу вернемся немного позже.

Тем временем Екатерина была вынуждена вернуться в родительский дом, а на российский престол взошла Анна Иоанновна. К сожалению, наставник покойного царя оказался единственным человеком, который голосовал против избрания на царство уже нынешней императрицы. Таким образом, через пару месяцев после смерти Петра все семейство Долгоруковых было отправлено в ссылку в г. Березов. То есть туда, где в свое время страдал светлейший Александр Меншиков.

Были ли дети у Екатерины Алексеевны Долгоруковой? Ее постигла печальная участь. Говорят, спустя несколько месяцев, в Березове, она родила мертвого ребенка. Это была дочь покойного императора Петра II.

Донос

Спустя несколько лет некий подьячий Тишин из Тобольска в нетрезвом состоянии высказал ей свои желания и домогался ее. Княжна была оскорблена и пожаловалась поручику Овцыну, который служил тогда в том же Березове. Офицер заступился за бывшую царскую невесту, и подьячий был избит. Тот, в свою очередь, написал донос на семейство Долгоруковых. Чиновники начали проверять сообщение и раскопали полузабытую историю о подложном завещании Петра II. Кстати, задолго до составления пасквиля главного фигуранта этого дела - Алексея Долгорукова - уже не было на этом свете.

Тем не менее, когда была окончательно раскрыта эта страшная тайна для царствующей персоны, все Долгоруковы пострадали в очередной раз. Так, в Новгороде брат Екатерины Иван был колесован. После этих событий бывшая царская невеста была заточена в женском монастыре в Горицах, что в Новгородской губернии.

Заточение

Горицкая обитель, окруженная непролазными лесами, не один раз служила местом заключения. Она была построена княгиней Евфросинией, матерью Владимира Старицкого, который был отравлен Иваном Грозным.

В монастыре, кроме приставниц и настоятельниц, содержались колодницы, среди которых находилась и Екатерина Алексеевна Долгорукова. Личная жизнь княжны, как можно видеть, к сожалению, не сложилась. С колодницами не церемонились. Чтобы усмирять их, пользовались кандалами, палками, плетками, стульями с цепями. А имя Долгоруковых было даже страшно произносить.

Тем не менее княжна, по всей видимости, совершенно не забыла прежнего величия. Несчастия и страдания лишь ожесточили ее. За все годы заточения она не произнесла ни одного слова.

Однажды в монастырь прибыл один из членов тайной канцелярии. Он посетил Долгорукову. Та отвернулась от важного сановника и даже не встала. Чиновник приказал игуменье следить за ней. В результате было заколочено единственное окно в каземате, где содержалась Екатерина.

Две девочки, которые жили в монастыре, решили посмотреть на колодницу в скважину замка. За это они были высечены.

Возвращение

Княжна Долгорукова провела в монастыре почти три года. Когда на престол взошла императрица Елизавета, Екатерину освободили из заточения и даже вернули статус фрейлины. Специально за ней прислали экипаж и прислугу.

Княжна была милосердна. Он решила забыть об унижениях в Горицах и любезно простилась не только с монахинями, но и с игуменьей. При этом она клятвенно пообещала всегда оставлять монастырю приношения. И с этих пор горицким отшельницам постоянно приходили вещи и деньги.

Последние годы

Когда Долгорукова прибыла в столицу, первым делом она встретилась с уцелевшими после десятилетней опалы родственниками. А императрица тем временем пыталась устроить ее личную жизнь. Так, в 1745-м она познакомилась с 38-летним генералом-аншефом Александром Брюсом. Его родной дядя был знаменитым колдуном, астрономом и сподвижником Петра Великого.

Эти отношения завершились пышной свадьбой. Через некоторое время графиня Брюс отправилась в Новгород. Она посетила могилу казненного брата и дядю в том числе. На этом месте Екатерина заложила церковь св. Николая.

Вскоре ее не стало. Ей было всего лишь 35. Перед смертью она приказала сжечь всю свою одежду, чтобы после нее никто не мог бы носить ее платья. Место погребения Екатерины Алексеевны Долгоруковой (годы жизни - 1712-1747) до сих пор неизвестно…

III. Графиня Екатерина Алексеевна Брюс, урожденная княжна Долгорукая

(Вторая невеста Петра II-го)

Вторая невеста императора Петра II-го была так же несчастлива, как и первая, княжна Марья Александровна Меншикова, с судьбой которой мы познакомились в предыдущем очерке.

Да Долгоруким и вообще не посчастливилось родство с государями земли русской.

Так, из истории женщин древней Руси нам уже известно, что одна из Долгоруких была пятой – если историки не ошибаются – очень несчастной супругой царя Ивана Васильевича Грозного.

Грозный женился на Марье Долгорукой 11-го ноября 1573 года, а на второй день после брака, как нам известно, жизнь молодой царицы покончилась: царь, узнав, что его невеста до супружества не сохранила девства, приказал «затиснуть» ее в колымагу, повезти на бешеных конях и опрокинуть в воду.

Не менее злополучная доля, хотя и не кончившаяся так трагически, постигла и вторую невесту молодого императора Петра II-го, княжну Екатерину Алексеевну Долгорукую, сестру друга и любимца императора, юного вельможи Ивана Алексеевича Долгорукого.

В высшей степени любопытно следить за самым ходом драмы, в которой одним из первых, хотя против воли действовавших, лиц была княжна Долгорукая, погибшая потому, именно, что и она, подобно своей прабабушке Марье Долгорукой, была как бы насильно введена в ансамбль лиц, на действии которых построилась вся страшная историческая драма.

Мы можем следить за невольной игрой в этой драме княжны Долгорукой по рассказам особы, у которой на глазах и начался первый акт и кончился последний, когда княжна Долгорукая надолго скрылась от глаз зрителей.

Рассказы эти – это известные уже нам письма леди Рондо, жены английского резидента при русском дворе в царствование императрицы Анны Ивановны.

Письма эти пишутся в Англию, к другу той, которая пишет, и, таким образом, откровенно передают все ходячие новости дня, – этим-то они драгоценны для нас.

Так, в третьем письме своем, от 4-го ноября 1730 года, из Москвы, куда незадолго перед тем переехал двор, а за ним все посланники, министры и резиденты иностранных дворов, леди Рондо, между прочим, пишет, с кем она знакома, у кого бывает, что видит, и присовокупляет, что бывает и у супруги польского министра Лефорта, где каждый вечер собираются люди высшего общества, и, к крайнему ее огорчению, сходятся большей частью для игры в карты, и что в этой игре принимают участие и дамы.

«Несколько дней тому назад, – продолжает леди Рондо, – я встретила молодую даму, которая не играет; но происходит ли это от той же непонятливости, как и моя, или оттого, что ее сердце наполнено нежной страстью, – я не умею определить. Это – хорошенькая особа восемнадцати лет, обладающая кротостью, сердечной добротой, благоразумием и приветливостью. Она сестра фаворита князя Долгорукого. Брат немецкого посланника – предмет ее любви. Все уже улажено, и они ожидают только исполнения некоторых формальностей, необходимых в здешней стране, для того, чтобы, как я надеюсь, быть счастливыми. Она, кажется, очень рада быть в замужестве вне своего отечества, оказывает иностранцам много любезности, сильно любит своего жениха и взаимно им любима».

Здесь речь идет, именно, о второй невесте молодого императора, княжне Екатерине Долгорукой.

Она, действительно, по свидетельству всех современников, была редкая красавица, но, вопреки замечанию леди Рондо, «кротостью» не «обладала», а, напротив, была «чрезвычайно горда».

Она, как мы видим, в карты не играет, несмотря на всеобщее увлеченье этой игрой, что, в свою очередь, если не свидетельствует о недюжинности ума девушки, то, во всяком случае, говорит в пользу независимости ее характера.

«Брат немецкого посланника, предмет ее любви» – это шурин графа Братислава, австрийского посланника, молодой граф Милиссимо.

В следующем письме леди Рондо обстоятельства жизни хорошенькой княжны Долгорукой круто изменяются.

Вот что она пишет через сорок шесть дней после известного уже нам письма, тоже из Москвы, где продолжал оставаться двор:

«Перемена, происшедшая здесь после моего последнего письма, была изумительна, – пишет леди Рондо 20-го декабря 1730 года: – молодой монарх, как полагают, по внушению своего фаворита, объявил, что он решился жениться на хорошенькой княжне Долгорукой, о которой я вам говорила в моем последнем письме.

«Какая жестокая перемена для двух лиц, сердца которых всецело отдались друг другу!

«Но в этой стране нельзя отказываться.

«Два дня тому назад при дворе происходило торжественное объявление о предстоящем браке, и император с княжной, как здесь выражаются, были помолвлены.

«На другой день княжну отвезли в дом одного царедворца, находящийся вблизи дворца (это в головинский дворец), где она должна оставаться до дня свадьбы.

«Все лица высшего круга были приглашены, и, собравшись, сели на скамейке в большой зале: с одной стороны – государственные сановники и знатные русские, с другой – иностранные министры и знатные иностранцы. В глубине залы был поставлен балдахин и под ним два кресла, а перед креслами аналой, на котором лежало евангелие. Много духовенства стояло с каждой стороны аналоя.

«Когда все разместились, император вошел в залу и говорил со многими лицами; княжну с матерью и сестрой привезли в императорской карете из помещения, которое ей было отведено; впереди невесты ехал в карете брат ее, обер-камергер, а за ней следовало много императорских экипажей. Брат проводил княжну до дверей залы, где ее встретил царственный жених и отвел к одному из кресел, а в другое сел сам.

«Прекрасная жертва (ибо я смотрю на нее, как на таковую) была одета в платье из серебряной ткани, плотно обхватывавшее ее стан; волосы, расчесанные на четыре косы, убранные большим количеством алмазов, падали вниз; маленькая корона была надета на голове; длинный шлейф ее платья не был несен. Княжна имела вид скромный, но задумчивый, и лицо бледное.

«Посидев несколько минут, они встали и подошли к аналою; император, объявив, что берет княжну в супруги, обменялся с нею кольцами и надел на ее правую руку свой портрет, после чего жених и невеста поцеловали евангелие, а архиепископ новгородский (Феофан Прокопович) прочел краткую молитву; затем император поклонился княжне. Когда они снова сели, государь назначил кавалеров и дам ко двору своей невесты и изъявил желание, чтобы они тотчас же вступили в исполнение своих обязанностей.

«Тогда началось целование руки княжны; жених держал ее правую руку в своей, давая ее целовать каждому подходящему, так как все были обязаны исполнить это.

«Наконец, к великому удивлению всех, подошел несчастный покинутый юноша; до тех пор она сидела с глазами, устремленными вниз, но тут быстро поднялась, вырвала свою руку из рук императора и дала ее поцеловать своему возлюбленному, между тем как тысячи чувств изобразилась на ее лице.

«Петр покраснел, но толпа присутствовавших приблизилась, чтобы исполнить свою обязанность, а друзья молодого человека нашли случай удалить его из залы, посадить в сани и увезти поскорее из города.

«Поступок этот был дерзок, в высшей степени безрассуден и неожидан для нее.

«Юный государь открыл с княжной бал, который скоро кончился, как я полагаю, к ее великому удовольствию, потому что все ее спокойствие исчезло после легкомысленного поступка и в глазах были заметны только боязнь и рассеянность.

«По окончании бала она была снова отвезена в тот же дом, но уже в собственной карете императора, наверху которой находилась императорская корона. Княжна сидела в ней совершенно одна, сопровождаемая конвоем».

Современники говорят, что княжна Долгорукая решилась отдать свою руку императору Петру II-му только вследствие настоятельных требований родни.

Со своей стороны, и молодой император относился к ней холодно: у него также против влечений сердца вынудили согласие жениться на княжне Долгорукой ее же всесильные родные.

Рассказывают также, что граф Милиссимо, которого княжна страстно любила, на другой день после обручения императора и после того, что обнаружилось при целованье графом Милиссимо руки у царской невесты, – был отправлен за границу с поручением от своего посла и уже больше не возвращался в Россию.

Леди Рондо, между тем, продолжает:

«Но вы станете порицать меня за то, что я не набросала вам портрета императора. Он высокого роста и очень полон для своего возраста, так как ему только пятнадцать лет; он бел, но очень загорел на охоте; черты лица его хороши, но взгляд пасмурен, и, хотя он молод и красив, в нем нет ничего привлекательного или приятного. Платье его было светлого цвета, вышитое серебром.

«На молодую княжну теперь смотрят как на императрицу; я думаю, однако, что если бы можно было заглянуть в ее сердце, то оказалось бы, что величие не может облегчить ее страданий от безнадежной любви; в самом деле, только крайнее малодушие в состоянии променять любовь или дружбу на владычество».

Леди Рондо следит за тем, что у нее совершается перед глазами, и вновь пишет в феврале 1731 года:

«Когда я вам писала последнее письмо, все (т. е. наш кружок) готовились к торжественной свадьбе, назначенной на 19-е января.

«6-го числа того же месяца здесь бывает большой праздник и происходит церемония, называемая водосвятием, установленная в воспоминание крещения, принятого нашим Спасителем от св. Иоанна.

«Обычай требует, чтобы государь находился во главе войск, которые в этом случае выстраиваются на льду. Бедная, хорошенькая невеста должна была показаться народу в этот день. Она ехала мимо моего дома, окруженная конвоем и такой пышной свитой, какую только можно себе представить. Она сидела совершенно одна в открытых санях, одетая так же, как в день своего обручения, и император, следуя обычаю страны, стоял позади ее саней.

«Никогда в жизни я не помню дня более холодного. Я боялась ехать на обед во дворец, куда все были приглашены и собрались, чтобы встретить молодого государя и будущую государыню при их возвращении.

«Они оставались четыре часа сряду на льду, посреди войск.

«Тотчас, как они вошли в залу, император стал жаловаться на головную боль. Сначала думали, что это – следствие холода, но так как он продолжал жаловаться, то послали за доктором, который посоветовал ему лечь в постель, найдя его очень нехорошим.

«Это обстоятельство расстроило все собрание.

«Княжна весь день имела задумчивый вид, который не изменился и при этом случае; она простилась со своими знакомыми так же, как и встретила их, т. е. с серьезной приветливостью, если я могу так выразиться.

«На другой день у императора появилась оспа, а 19-го, лень, назначенный для свадьбы, он умер около трех часов утра.

«В эту ночь, как я думаю, все находились на ногах, по крайней мере это было с нами, потому что, зная вечером всю опасность его положения, никто не мог предвидеть последствий его кончины и споров, которые должны были возникнуть в отношении вопроса о престолонаследии.

«На другой день, около девяти часов, вдовствующая герцогиня курляндская была объявлена императрицей».

Затем леди Рондо прямо переходить к княжне Долгорукой, которая разом потеряла и жениха и корону…

«Ваше доброе сердце, – говорит леди, – будет скорбеть о молодой особе, которая была разлучена с тем, кого она любила, и теперь лишена даже той ничтожной награды, какую ей, казалось, сулило величие!

«Меня уверяют, что она переносит свое несчастие героически и говорит, что оплакивает общую потерю, как член государства, но, как частное лицо, радуется этой смерти, избавившей ее от пытки, которую самый жестокий изверг и самая изобретательная кровожадность не могли бы придумать. Она совершенно равнодушна к своей будущей судьбе, и думает, что если преодолела свою привязанность, то может спокойно перенести все телесные страдания.

«Сановник, навещавший, ее, рассказал мне о своем разговоре с ней.

«Он нашел ее совершенно покинутую всеми, кроме одной только служанки и лакея, который служил ей с детства. Так как сановник был возмущен увиденной им обстановкой, то она ему сказала: «наша страна вам мало известна…» И к тому, что я уже вам рассказала, она прибавила, что ее молодость и невивность, а также и известная доброта той, которая наследовала престол, заставляют ее надеяться, что она не будет подвергнута никакому публичному оскорблению, а что бедность в частной жизни для нее ничего не значит, так как ее сердце занято единственным предметом, с которым ей будет приятна и уединенная жизнь. Предполагая, что под словом «единственный предмет» могут подразумевать ее первого жениха, она поспешно прибавила, что запретила своему сердцу думать о нем с того мгновенья, когда это стало преступным, но что она имела в виду свой семью, образ действий которой, как она думает, будут порицать, и что она не может преодолеть в себе естественной привязанности, хотя и была принесена в жертву обстоятельствам, которые теперь делаются причиной гибели ее семьи.

«Вы, – заключает леди Рондо, – суждение которой всегда так справедливо, не нуждаетесь в подобном зрелище, чтобы заставить вас размышлять о ничтожестве всех мирских превратностей, напоминающих нам каждый час нашей жизни, что радости непрочны и мимолетны, и что среди всех огорчений нас должна успокаивать мысль, что все на этом свете непродолжительно».

Наконец, в следующем письме леди Рондо, как бы мимоходом и неохотно, касается заключительного акта драмы, более или менее известной каждому русскому читателю.

Вот ее слова, которые, несмотря на их краткость, не теряют своей драгоценности, как свидетельство современника:

«Говорят, что двор предполагает отправиться в Петербург. Если эта поездка состоится, то мои дела принудят меня также ехать туда.

«Вы очень любопытны, но, чтобы удовлетворить вас, я могу сказать лишь очень немногое, потому что с тех пор, как нахожусь в моем настоящем положении, я не посещаю никаких общественных мест.

«Все семейство Долгоруких, в том числе и бедная царская невеста, сосланы в то самое место, где находятся дети князя Меншикова. Таким образом, обе женщины, которые одна после другой были помолвлены за молодого царя, могут встретиться в изгнании.

«Это событие, мне кажется, может послужить хорошим сюжетом для трагедии. Говорят, что дети Меншикова возвращаются и будут доставлены той же стражей, которая препроводит в ссылку Долгоруких. Если эта новость справедлива, то поступок будет великодушен, потому что их отец был неумолимым врагом настоящей царицы, с которой он обращался, и на словах и на деле, очень оскорбительно.

«Вас, может быть, удивляет ссылка женщин и детей; но здесь, когда глава семейства впадает в немилость, то все его семейство подвергается преследованию, а имение отбирается. Если в обществе не встречают более тех, кого привыкли там видеть, то никто о них не осведомляется и только иногда говорят, что они разорились. Если же они впали в немилость, то о них не говорят вовсе. Когда же, по счастью, им возвращают благосклонность, то их ласкают по-прежнему, не упоминая о прошлом».

Но об этом последнем акте драмы нам известно более, чем было тогда известно леди Рондо.

Долгорукие, а в том числе и в первой мере фаворит покойного императора, Иван Алексеевич Долгорукий, обвиняемые в небрежении здоровья молодого государя, как наиболее приближенные к нему лица, были сосланы в свои отдаленные касимовские деревни.

В ссылку пошла и вторая царская невеста Екатерина Алексеевна Долгорукая; мало того, в ссылку же шла и шестнадцатилетняя жена брата Екатерины Алексеевны, бывшего фаворита Ивана Алексеевича – Наталья Борисовна Долгорукая, урожденная графиня Шереметева, о благородном характере которой и геройской решимости разделять участь свою с участью опального жениха, а потом мужа, будет сказано в особом очерке.

Из касимовских деревень всех Долгоруких ссылают в Сибирь, в Березов, за то, что они «презрели» указ, в котором повелевалось, что жить им безвыездно не в касимовских, а в пензенских имениях.

Долгорукие оправдывались, что им такого указа объявлено не было…

Едут они через Тобольск и сдаются там под надзор гарнизонному офицеру, который, являясь часто к своим высоким арестантам, по привычке, в туфлях на босу ногу, говорит каждому из них «ты», как он привык говорить каждому каторжнику и варнаку.

Любопытные подробности этого путешествия опальных вельмож из касимовских деревень до Березова описаны одной из ссыльных, из их же семьи, княгиней Натальей Борисовной Долгорукой, а потому мы и скажем еще об этом предмете в биографии этой последней женщины.

Не красна была жизнь Долгоруких в Березове; но впереди ожидали их еще более тяжкие испытания, невольной причиной которых была, если можно так выразиться, та же вдовствующая невеста покойного императора Петра II-го, злополучная княжна Екатерина Алексеевна.

Выше мы сказали, что тот, кого она любила, граф Милиссимо, был выслан из России на другой день после обручения ее с императором и после церемонии целования руки царской невесты, когда перед всем двором обнаружилась тайна ее привязанности к шурину графа Братислава.

Хотя, по свидетельству леди Рондо, княжна Екатерина Алексеевна и проговорилась бывшему у нее сановнику, навестившему ее после смерти жениха-императора, что «сердце ее занято единственным предметом, с которым ей будет приятна и уединенная жизнь», то есть дорогим ей графом Милиссимо, однако, время и суровый. Березов вытеснили, кажется, из ее сердца этот «единственный предмет», а тоска и уединение неволи заставляли молодое сердце искать привязанности.

Жить хотелось и любить хотелось; возврата к прошлому уже не предвиделось; тот, кого она любила, был, по русскому выражению, за тридевять земель, а молодость брала свое.

Но кого любить в Березове?

Гарнизонного офицера, который, может быть, ходит в туфлях на босу ногу? Ведь больше никого не было в Березове.

И бывшая царская невеста, у которой император во время крещенского парада стоял на запятках, действительно полюбила гарнизонного офицера.

Это был офицер Овцын, который, надо полагать, не был похож на тобольского гарнизонного офицера, в самом деле ходившего в туфлях на босу ногу.

Интимная дружба с Овцыным принесла новое горе девушке и кончилась трагической гибелью для мужских членов ее семейства.

Поощренный привязанностью княжны к Овцыну, тобольский подьячий Тишин, часто наезжавший в Березов по делам службы, решился искать благосклонности бывшей царской невесты, но был ей отвергнут и оскорблен Овцыным.

Желая отмстить девушке и ее возлюбленному, отвергнутый подьячий сочинил гнусный донос на Долгоруких, которые и были вновь арестованы в Березове и вывезены в Россию.

Схвачена была и бывшая царская невеста княжна Екатерина Алексеевна.

Над обвиняемыми Бирон нарядил следствие и суд, который и кончился страшной казнью четырех Долгоруких в Новгороде, в 1739 году.

Старший брат княжны Екатерины, бывший любимец императора Петра II-го, князь Иван Алексеевич, был четвертован, и под топором палача читал молитву «благодарю тя, Господи, яко сподобил мя еси познать тебя, Владыко», пока язык его не замер на этом славословии вместе с отрубленной головой.

Сама княжна была сослана на Белоозеро, в Воскресенский горицкий девичий монастырь, тихвинского уезда.

Монастырь этот стоял в суровой пустыне, не краше пустынь, окружавших Березов.

Это было давнишнее, историческое место ссылки царственных женщин древней Руси: в этом монастыре томилась когда-то Евфросинья, княгиня старицкая, мать последнего удельного князя Владимира Андреевича старицкого, сосланная туда Еленой Глинской; туда же сослана была и пострижена там жена царевича Ивана, сына Грозного, Прасковья Михайловна Соловая; там же сидела в ссылке и Ксения Годунова.

Княжну Екатерину Долгорукую подвергли в этом монастыре суровому заключению.

В монастыре этом, у входа в так называемый «черный двор», где были хлева, конюшня и коровник, стоял небольшой деревянный домик с маленькими отверстиями вместо окон; наружная дверь, окованная железом, день и ночь была заперта внутренним да еще висячим наружным замком.

Эта-то хижинка и должна была сделаться тюрьмой-кельею для бывшей царской невесты.

Когда привезли туда Долгорукую, то настоятельница монастыря так боялась присутствия в ее владениях этой высокой колодницы, что долго не хотела впускать в монастырь никого из сторонних лиц, и не решалась даже богомольцев пускать в монастырскую церковь, из опасения, что ее могут обвинить в небрежном смотрении за арестанткой, и из страха, чтобы кто-либо не увидал заключенную княжну.

Но и в этой убогой и суровой тюрьме-келье за двумя замками княжна Долгорукая не забывала, кто она, не забывала, что была она когда-то и царской невестой.

Однажды монахиня-приставница, по обычаю монастырскому, замахнулась на нее за что-то огромными своими четками из деревянных бус, служившими старым монахиням вместо плеток на поучение младшим сестрам и послушницам.

– Уважь свет и во тьме! – гордо сказала Долгорукая: – я княжна, а ты холопка!

Старица так смутилась одного грозного вида молодой колодницы, что бежала, забыв даже и тюрьму ее запереть.

Вообще, бывшая невеста Петра II-го не забыла своего царственного величия, а только ожесточилась, и к врожденной княжеской гордости прибавила еще царственную неприступность.

Когда из Петербурга приехал генерал от тайной канцелярии и навестил ссыльную княжну, она не только не смутилась в присутствии важного гостя, но даже «грубость» ему оказала – не встала, когда тот вошел в ее келью, и отвернулась от него.

Генерал, пригрозив ей батогами, уехал из монастыря, приказав еще строже смотреть за важной колодницей.

Напуганная мать-игуменья приказала заколотить остальное окошечко в тюремной келье княжны, и к келье этой не велела даже никого близко подпускать. Однажды две монастырские девочки осмелились заглянуть в скважину внутреннего замка запретной двери – и за это подвергнуты были наказанью розгами.

Три года провела княжна под таким суровым монастырским началом.

Но вот на престол вступает императрица Елизавета Петровна – и темная келья бывшей царской невесты отворилась.

Из Петербурга прискакал курьер с известием об освобождении заключенной. Княжна пожалована во фрейлины. За ней присланы экипажи, прислуга. Княжна любезно прощается с монастырем, обещает не забывать его своими милостями.

И действительно не забыла. В 1744 году она прислала в монастырь «Пролог» с надписью по листам:

«Лето 1744-е, марта в 10-й день, сию книгу Пролог, содержащую жития святых угодник, дала в дар в обитель Воскресения Христова, горицкий девичий монастырь, на Белоозере, в память своего пребывания, княжна Екатерина Алексеевна Долгорукая».

Императрица, помня, что княжна лишилась двух женихов – и графа Милиссимо, и императора Петра II-го, употребила все свое старание, чтобы выдать ее замуж за достойного человека, и в 1745 году нашла такого в генерал-лейтенанте графе Александре Романовиче Брюсе, родном племяннике сподвижника Петра Великого, фельдмаршала, знаменитого «колдуна на Сухаревой башне», астронома, алхимика, астролога, сочинителя Брюсова планетника («Брюсов календарь») и т. д.

Уже помолвленной невестой княжна ездила в Новгород проститься с погребенными там телами казненных брата и дядей, покоившихся в Рождественском монастыре, что на полях, «на убогих домах».

Простившись перед свадьбой, по русскому обычаю, с могилами своих родных, она заложила там церковь в память казненных.

Но через несколько месяцев после свадьбы простудная горячка свела ее в могилу.

Царской величие и гордость не покидали ее до самой смерти. Умирая, бывшая «государыня-невеста» при себе велела сжечь все свои платья, чтобы и после ее смерти никто не смел носить той одежды, которую она носила.